Север.

Цéлую ночь один на один – я и весь мир,
Выгнанный прочь с беспечных глубин праздный сатир.
Ближе к утру в холодном поту три часа сна,
Совести труп, озноб на посту и тишина.

Светом зари меня ослепит жаркий восход,
Спазмы внутри – там что-то болит, ноет и жжёт.
Раны края, единство храня, снова срослись.
Близость твоя пугает меня, остановись!

Верить устал, и я сирота в вихре имён.
Я б убежал, но вновь неспроста мост разведён.
Время-маньяк бездельем томит, дай мне приказ,
Вырву сорняк недавних обид ради всех нас.

Буду я жечь вражды сухостой, стены пробью,
Смою всю желчь холодной водой, выйдя к ручью,
Выйдя к ручью талой любви, вдоволь напьюсь.
Душу мою громче зови. И я проснусь…

В доме моём опять всё не так, ад в шалаше.
Ночью и днём в квартире сквозняк, да и в душé.
Хлеб зачерствел, посуда грязна, сломан диван,
Кот похудел, не строит струна, капает кран.

Крайностей мрак, и я как дурак на людей злюсь.
В мыслях бардак, во фляге коньяк, снова напьюсь.
Дней череда, безумства поток, ярости зной,
Всё как всегда, пробит потолок. Ночь надо мной…


Север
заражает приезжих студёной серьёзностью взгляда.
Север
оттолкнёт тишиной, привлечёт заполярной красотой.
Север,
провожая гостей, с лёгкой грустью смакует утрату.
Север
никогда не откроет всех тайн, скрытых вечной мерзлотой.